Книга " ДЕЛА СОБАЧЬИ" Автор МАРИНА БАСАНОВИЧ
Отрывок из рассказа "АИДА"
они по-разному приходят к нам
.....Итак, закурив сигарету - один из лицемерных способов оттянуть неизбежное, - я взглянула в окно и про себя взмолилась: "Ну хоть кого-нибудь пошли, Господи!" И, что называется, допросилась. По дорожке к лечебнице шла женщина с коляской в сопровождении крупного черного дога.
Оставив коляску на газоне перед лечебницей, она вошла. Собака, чуть отстав, последовала за ней. А я успела рассмотреть догиню: крупная, по-видимому молодая, черная, без единой отметины, она стояла чуть сзади хозяйки, пристально и напряженно изучая ее спину, в ожидании хоть какого-нибудь знака. Его не последовало, и собака замерла, не шевелясь, слегка поджав хвост и прижав уши. Она выглядела растерянной, не больной. Кивнув женщине, я спросила:
- Ваша?
- Да. А что? - женщина тоже почему-то чувствовала себя неуверенно.
- Что-то случилось? - спросила я, помогая ей начать разговор.
- Я хочу, чтобы её усыпили, - четко произнесла она. Страшная фраза застыла в пространстве. Собака сжалась, как от удара хлыста, и сильнее поджала хвост. А я, боясь взглянуть в лицо женщины, пристально изучала ее мохеровую с длинным ворсом кофту какого-то мерзкого голубого цвета. Собственно, цвет был ни при чем. Не вызывала симпатии сама особа - крупная, располневшая, самоуверенная.
- Так что? - её тон настаивал на ответе.
- Собака чем-то больна? В чем, собственно, причина такого шага? - еще не веря в происходящее, спросила я.
- Нет, она здорова. Плохо себя ведет по отношению к моему сыну, - казенными сухими фразами отвечала она. - Куда её отвести?
Больше мне нечего было выяснять. Приговор был окончательным. Я молча открыла перед ними дверь служебного помещения.
В конце коридора в лечебнице был предусмотрен отсек с клетками, в которых передерживались животные в ожидании машины из горветотдела... Специальной машины...
Это сторона работы ветлечебниц не особенно афишировалась, её принято обходить молчанием, она пахнет предательством и лицемерием. Но все же существует.
Подобные блоки были в каждой лечебнице, и наша не была исключением. Два раза в неделю жифотных или их трупы увозили на Центральную станцию. Далее происходила сортировка: здоровых увозили в виварии больниц и научно-исследовательских институтов (к счастью, теперь этого нет), а больных и непригодных к опытам - усыпляли. Что уж говорить? Все это было очень и очень печально. И вот я вела по коридору собаку и думала о том, что исходом в данном случае будет смерть, хотя бы потому, что для опытов доги очень велики и потому - непригодны.
Женщина тем временем уже завела собаку в клетку, аккуратно сняла с неё поводок, ошейник, деловито убрала все это в сумочку, висевшую на плече. Я сдерживалась изо всех сил. Больше всего на свете мне хотелось оставить в клетке хотя бы на часок жирное, дебелое тело самой хозяйки. Не взглянув больше на собаку, женщина закрыла клетку и холодно спросила:
- Это, надеюсь, все?
- Нет,- машинально ответила я. - Еще кое-какие формальности в документах. Пойдемте в кабинет.
Подписав необходимые бумаги, она положила на стол родословную собаки и молча поднялась. Почти не надеясь на положительный ответ, я все-таки спросила:
- Вы не будете возражать, если я попытаюсь найти ей других хозяев?
- Это ваши трудности. Делайте все, что хотите, - последовал ответ, и дверь за ней захлопнулась.
Вытащив из пачки еще одну сигарету, я призадумалась, и было о чем. Машина по графику должна прийти завтра утром. И то неплохо, хотя и мало, мало времени. Значит, в запасе только вечер и ночь.
Прочитав собачьи документы, я выяснила, что догине год от роду и зовут её Аида. Входная дверь снова хлопнула, и я замерла: а вдруг она передумала?.. Но это оказалась не она, а Костя Алексеев - собачник по жизни и по убеждениям, а заодно и наш участковый милиционер. Он частенько заходил и по делу, и без дела, просто поболтать. Благо в темах никогда недостатка не было.
- Что-то случилось? На тебе лица нет! - с порога спросил он.
- Удивлюсь, если бы оно осталось, - невесело пошутила я и вкратце рассказала о происшедшем.
- Вот стерва! И носит же таких земля! Погоди-ка, это не та ли в голубом и с коляской? - профессионально быстро сориентировался он.
В ответ я кивнула:
- Понимаешь, надо срочно собаку отсюда вытаскивать. Вот думаю, куда?
- По-моему, проблема одна: не куда, а на чем?
- Это я беру на себя, через час машина будет у входа, - и вышел.
В общем-то, Костя прав. У меня собаки нет, хотя мы с мужем мечтали о щенке-колли, я больше не раздумывала. Не могу сказать, что собака мне понравилась, у меня не было возможности это понять и выяснить, но страшная участь молодой и здоровой псины просто не оставляла выбора. Определенная доля риска было. Мы с мужем собачники, но у нас годовалая дочка, и если верить рассказам бывшей хозяйки Аиды, то могли быть неприятности. Но сама не знаю почему, этой стерве я не верила. Не верила, и все тут!
Времени оставалось немного, и я занялась поисками какой-нибудь веревки, ведь поводок и ошейник ушли вместе с бывшей хозяйкой. Веревка нашлась, и я уже улыбалась, представляя себе, как "эффектно" будет выглядеть огромная собака на огрызке полусгнившего бельевого шнура сомнительной чистоты и прочности.
Так, теперь по плану - муж! Его надобно поставить в известность. Я набрала номер нашего домашнего телефона:
- Привет, а домой я приеду не одна...
- Опять гости, опять не спать до полуночи, начал было брюзжать он, но я перебила.
- Не гости, но спать, может быть, и не придется. Собачку привезу! Подробности потом, - быстро проговорила я и отсоединилась.
Не то чтобы я сомневалась в его реакции, но доля риска все-таки остается, а вдруг его мечта о колли окажется сильнее сочувс