Елена, 61 - 7 июля 2009 19:40

( Окончание)
Возвращаясь из лесной чащи, Бессмертный смотрел перед собой глазами, словно присыпанными пеплом погребального костра, потухшими, ничего не видящими. Но даже в таком состоянии чуткость, выработанная столетиями жизни среди приятелей и врагов, заставила его вынырнуть из глубин своего подсознания и присмотреться к темной куче, чернеющей на ослепительном снегу. Подъехав поближе, он разглядел замерзшую женщину. Странно, она была почти раздета, между тем как рядом валялся какой-то тюк с тряпьем. Машинально он разворошил его носком сапога и вдруг увидел ребенка.

Это не удивило: он уже сталкивался с подобным. Видел, как матери подставляли себя под удары меча или бросались в ревущее пламя, лишь бы спасти своего детеныша. Он никогда не считал это подвигом. Напротив, скорее подтверждением отсутствия у них здравого смысла и логики. Зачем жертвовать жизнью, итак кратковременной, ради этого бессмысленного розового куска плоти, если можно родить себе еще несколько подобных младенцев?

Нет, он не был жестоким. Поэтому, нагнувшись, поднял на руки этого малыша и решил отвезти его до ближайшей деревни и оставить там, пожертвовав достаточную сумму денег той сердобольной, которая согласится позаботиться о ребенке.
И тут произошло то, что изменило его намерения. Он снова заглянул в глаза найденного детеныша. И застыл пораженный: взгляд был на этот раз человеческий, но в нем, как и тогда, много лет назад, светилась спокойная уверенность: «Этот мир создан для меня».

С этого дня его дом наполнился таким необычным и сладким запахом, от которого хотелось бессмысленно улыбаться или делать что-нибудь особенно доброе и радостное.
Он поставил колыбель возле своей кровати и сам заботился о младенце. Менять пеленки оказалось гораздо менее противно, чем повязки на гниющих ранах. А кормить мальчишку было сплошным удовольствием. Здоровый аппетит и крепкий сон превращали его во вполне сносного, хоть и очень маленького человечка.
Незаметно пролетали дни. Поначалу он заботился о малыше так, как делал это по отношению к волчонку. Но однажды …

Он до сих пор не знает, кто из прислуги сказал малышу это заветное слово. Как обычно подошел к кроватке, чтобы проверить, не сползло ли одеяло, и вдруг услышал совершенно неожиданное: «Папа», а затем увидел широкую радостную улыбку, предназначенную только ему.
И вдруг осознал, что это первое в его жизни существо, которое полюбило его всем сердцем просто за то, что он есть. Искренне, от души и без всяких условий.
Закономерным показалось и понимание: он не желает видеть, как этот малыш будет стареть, дряхлеть и, самое главное – не хочет его пережить.
Тогда он не стал рисковать, ведь ребенок был еще совсем беспомощным и нуждался в нем.

Сейчас пришло время. Бессмертный допил коньяк, посмотрел на портрет двадцатилетнего стройного юноши с решительным взглядом и озорной мальчишеской улыбкой и спокойно сказал: «Ну, сын, теперь мы будем по-настоящему на равных перед жизнью».

А потом повернулся в сторону камина и, пристально глядя на пламя, негромко, но твердо произнес: «Я отказываюсь от бессмертия.»

• 
• 
•